ПОПАЛ В ЦЕЛЬ
Источник: Билюнас, Йонас. Первая стачка: Рассказы / Перевод О. Иоделене; Ил.: Розенталь.
Вильнюс: Гос. изд-во худож. лит. Литов. ССР, 1952. — С. 24–26.
Это была небольшая белая кошечка. Ее слабое, исхудалое тельце дрожало от холода
и страха; ее шерсть, вымоченная дождем и забрызганная грязью, слиплась и
взлохматилась. Я нашел ее в поле прикурнувшей под забором, съежившейся,
несчастной. Увидев меня, она мяукнула жалобным голосом и посмотрела глазами, в
которых светились страх и надежда. Она была еще совсем маленькая, вся иссохшая.
Может быть, ее отняли от матери люди; может быть, они сначала хотели сунуть ее в
мешок, снести на реку и бросить в воду, но потом принесли в поле и бросили под
забором, чтобы она не нашла дороги домой и издохла с голоду. У людей ей уже не
было места; может быть, не первый день сидит она здесь голодная и иззябшая...
Но какое мне дело? Ведь она никому не нужна.
И я обрадовался, как обрадовался бы охотник, увидев зайца.
А ведь я был одет охотником. Через плечо у меня был перекинут лук, в руке были стрелы. Я воображал себя настоящим жителем прерий, таким, как их описывают в книгах. Хотя я был еще только учеником второго класса, но чувствовал себя великаном, который не испугался бы и целой стаи волков.
А тут была только маленькая, исхудалая кошечка.
Отмерив десять шагов, я остановился, натянул стрелу и начал целиться. Печальными глазами глядело на меня несчастное животное, словно недоумевая, что я делаю... и ждало.
Стрела зазвенела в воздухе, и я увидел, как кошечка вдруг перевернулась в воздухе, жалобно, жалобно замяукала и судорожно задвигала лапками.
Я попал в цель. Как настоящий охотник, я подбежал ближе, но вдруг почувствовал в сердце холод и остановился пораженный: невыразимая боль исказила мордочку кошечки; собрав последние силы, приподнялась она на передние лапки и стала ползти, волоча по земле свое тельце; вместе с ней волочилась, глубоко вонзившаяся в ее грудь, стрела, а из раны большими темными каплями капала на песок кровь.
В отчаянии, не зная, что делать, бросил я лук и стрелы в сторону и, не оборачиваясь, примчался домой. На сердце легла невыносимая боль. Словно страшная тяжесть давила мне грудь.
Только на третий день решился я выйти в поле. Кошечка лежала на спине, мертвая. Тут же, возле нее, валялись лук и стрелы. Схватив с земли лук и стрелы, я изломал их на куски и раскидал по полю. Я не посмел только вынуть стрелу, которая вонзилась в грудь кошечки и теперь торчала наружу...
Это был единственный выстрел в моей жизни.
1905 г.
■
ПОПАЛ В ЦЕЛЬ
Источник: Билюнас, Йонас. Рассказы / Пер. с литов.; Ил. Р. Гибавичюса.
Вильнюс: Витурис, 1988. — С. 37–40.Перевод О. Йоделене.
Это был маленький белый котенок. Слабенький и тощий, он весь дрожал от холода и
страха; шерсть, вымоченная дождем и заляпанная грязью, свалялась, слиплась и
стояла торчком. Я нашел его в поле, прикорнувшего у старой изгороди,
съежившегося, несчастного. Почуяв человека, он жалобно мяукнул и взглянул на
меня со страхом и надеждой. Это был еще совсем маленький, весь иссохший котенок.
Может быть, его отняли от матери люди; может быть, они сначала хотели сунуть его
в мешок, снести на реку и утопить, но потом принесли в поле и бросили, чтобы он
не нашел дороги домой и издох от голода. У людей ему уже не было места; может
быть, не первый день сидит он здесь голодный и иззябший...
Ну, а мне какое дело? Ведь он никому не нужен...
И я обрадовался, как обрадовался бы охотник, увидев зайца.
А ведь я был вооружен, словно охотник. За плечами у меня был лук, в руке — стрелы. Я воображал себя настоящим жителем прерий, таким, как их описывает Фенимор Купер. И хотя я был еще только учеником второго класса, но чувствовал себя великаном, который не испугался бы и целой стаи волков.
А тут был только маленький, исхудалый котенок.
Отсчитав десять шагов, я остановился, натянул тетиву и прицелился. Печальными глазами глядел на меня несчастный, словно недоумевая, что я делаю... и ждал.
Стрела свистнула, и я увидел, как котенок вдруг перевернулся в воздухе, жалобно-жалобно замяукал и судорожно задергал лапками.
Я попал в цель! Как настоящий охотник, бросился я к добыче, но вдруг почувствовал холод в сердце и остановился пораженный: невыразимое страдание исказило мордочку котенка; собрав последние силы, он приподнялся на передние лапки и пополз, волоча по земле тельце; вместе с ним волочилась глубоко вонзившаяся в его грудь стрела, а из раны большими темными каплями капала на песок кровь.
В отчаянии, не зная, что делать, бросил я лук в сторону и, не оборачиваясь, помчался домой. На сердце легла невыносимая боль. Словно страшная тяжесть давила мне грудь.
Только на третий день решился я выйти в поле. Котенок лежал мертвый. Тут же, возле него, валялся лук и стрелы. Схватив с земли свое оружие, я изломал его на куски и раскидал по полю. Не посмел я только вынуть стрелу, которая вонзилась в грудь котенка.
Это был единственный выстрел в моей жизни.
1905
■
Примечание: в обоих переводах по неизвестной причине опущена последняя фраза оригинала: «Но удачный: я и по сей день ношу его в своей груди...».
